![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Сегодняшний Le Monde рассказывает о вчерашнем решении Франции (точнее суда по вопросам беженцев, CNDA) об отказе в статусе беженца россиянину, который утверждал, что ему в России грозит повестка в армию. Суд не поверил ни его рассказу, ни реальности риска. Зато одновременно суд сформулировал правило, которое должно как-то унифицировать процесс принятия решения в подобных ситуациях.
Суд констатировал риск для россиян, попадающих в армию, совершить военное преступление — по его мнению, российская армия регулярно этим занимается (обстрел мирного населения, изнасилования, депортации детей). При этом у российских мобилизованных фактически нет альтернативной «гражданской» службы, а отказ от воинской службы грозит тюрьмой (green: от себя замечу, что Шульман недавно рассказывала про мужика, который два раза игнорировал повестку в армию, ему присудили штраф, который он отспорил в российском суде, вместе с компенсацией за потерянное время — у неё это была иллюстрация к понятию «выученная беспомощность», когда люди сами верят в то, что у них ничего не получится, и покорно идут на плаху).
Не имея возможности оценить масштаб мобилизации, суд тем не менее принимает во внимание множество случаев, когда мобилизованные практически немедленно отправлялись в воюющие части. Суд также учитывает наличие множества нарушений в процессе мобилизации (гребут больных, многодетных, откровенные этнические перекосы), и тот факт, что мобилизация официально не завершена (green: опять же, Шульман в последнем «Статусе» говорила, что пошли свидетельства о новых повестках, это уже не призыв — это снова мобилизация).
На основании этих элементов, суд принял решение о том, что для статуса беженца недостаточно факта нахождения в резерве (т.е. быть потенциально мобилизуемым), необходимо подтверждение реального призыва.
Под конец немного статистики. Основная масса избегающих армию россиян бежит не в Европу, а в Казахстан и Армению. За 2022 год в Европе россиянами было подано 19 000 запросов на статус беженца, ещё 11 000 — за первые 5 месяцев этого года. Во Франции за прошлый год таких запросов было 2 600 (+75% по сравнению с 2021). При этом сложно утверждать, что рост этот объясняется риском мобилизации, потому что доля мужчин среди запрашивающих беженство осталось прежним (55-65%). О статистике принятых решений не пишут, но в свете смены / фиксирования правил это не так и важно.
Суд констатировал риск для россиян, попадающих в армию, совершить военное преступление — по его мнению, российская армия регулярно этим занимается (обстрел мирного населения, изнасилования, депортации детей). При этом у российских мобилизованных фактически нет альтернативной «гражданской» службы, а отказ от воинской службы грозит тюрьмой (green: от себя замечу, что Шульман недавно рассказывала про мужика, который два раза игнорировал повестку в армию, ему присудили штраф, который он отспорил в российском суде, вместе с компенсацией за потерянное время — у неё это была иллюстрация к понятию «выученная беспомощность», когда люди сами верят в то, что у них ничего не получится, и покорно идут на плаху).
Не имея возможности оценить масштаб мобилизации, суд тем не менее принимает во внимание множество случаев, когда мобилизованные практически немедленно отправлялись в воюющие части. Суд также учитывает наличие множества нарушений в процессе мобилизации (гребут больных, многодетных, откровенные этнические перекосы), и тот факт, что мобилизация официально не завершена (green: опять же, Шульман в последнем «Статусе» говорила, что пошли свидетельства о новых повестках, это уже не призыв — это снова мобилизация).
На основании этих элементов, суд принял решение о том, что для статуса беженца недостаточно факта нахождения в резерве (т.е. быть потенциально мобилизуемым), необходимо подтверждение реального призыва.
Под конец немного статистики. Основная масса избегающих армию россиян бежит не в Европу, а в Казахстан и Армению. За 2022 год в Европе россиянами было подано 19 000 запросов на статус беженца, ещё 11 000 — за первые 5 месяцев этого года. Во Франции за прошлый год таких запросов было 2 600 (+75% по сравнению с 2021). При этом сложно утверждать, что рост этот объясняется риском мобилизации, потому что доля мужчин среди запрашивающих беженство осталось прежним (55-65%). О статистике принятых решений не пишут, но в свете смены / фиксирования правил это не так и важно.
