Перечитал «Сирены Титана» Воннегута. Говорю «перечитал», потому что в институте я, наверное, прочитал всего Воннегута, всё тогда безумно нравилось, но в голове остались только великие вещи (и то, только потому что с тех пор я встретил несчётное количество отсылок на какую-нибудь там «Колыбель для кошки»). Из «Сирен» я в итоге не помнил ничего, и вряд ли запомню — то ли я изменился, то ли книга действительно проходная.
Перевод у меня был явно старый, на фразе «Какой-то лысый тип, готовый убить Константа, ударил по стеклу булочкой с запеченной котлетой внутри, раздавил булочку, расплющил котлету — на стекле осталось тусклое, тошнотворное пятно от горчицы и соуса, похожее на солнышко с лучами.» я вспомнил Лунгину с её бессмертной историей про перевод слова «гамбургер».
Очень давно не покупал художественную литературу. Как-то либо скачивал пиратские книги на русском, либо брал в библиотеке на французском. А тут Анюте на работе подарили купон в местную библиотеку, Натану уже манги не нужны, пошёл я, с удовольствием покопался в полочках — забытое уже удовольствие. Купил детективчик Olivier Toumut, «Post Mortem» — у него была премия Prix du Quai des Orfèvres 2025, это старый адрес полиции, премию вручает жюри из полицейских, судей, адвокатов и т.п. Детектив хороший, но не запоминающийся. Я ещё на первых страницах запутался в персонажах, в итоге взял ручку и сделал себе на последней странице список, как в театральных пьесах. Кого как зовут, кто кому кем является, кто хороший, кто плохой.
В какой-то момент полиция приходит с обыском, хозяин кричит о том, что это незаконно, у них нет ордера на обыск. Герой отвечает, что возмущающийся слишком много смотрит американских сериалов, что во Франции нет ордеров, и объясняет, как это работает обычно (commission rogatoire), и как — конкретно в этом случае (enquête de flagrance). Наверное, это и есть следствие (или причина?) профессиональной премии — автор как минимум знает, как на самом деле работает французское правоохранение.
Ещё симпатичное выражение «dormir en chien de fusil» — спать на боку, слегка поджав колени. По-русски это ещё лучше называется — спать ложечкой (смысл понятен, когда так спят двое — они как ложки в шкафу, повторяют форму друг друга, плотно прилегая всей поверхностью).
На тот же чек купил Thomas Cantaloube, «Les Mouettes». На обложке написано «из вселенной сериала Le bureau des légendes». На деле оказалось, что пара основных персонажей сериала появляется в эпизодах книги, ну и сама тема общая — внешняя разведка. В сериале было скорее о внедрённых агентах, здесь же про отделение боевых операций. Но стиль действительно похожий: подробно (многим покажется нудно) описывается подготовка к операции, просчёт разных вариантов, долгое ожидание, томление — а потом приходит приказ «операция отменяется», и люди собирают вещи и едут домой. То есть вот совсем не 007, кажется, что существенно ближе к реальности. Плюс, автор постоянно как бы отвлекается от сюжета, поворачивается к читателю и начинает объяснять ему функционирование той или иной службы. Не только, что делают герои, но и почему они это делают; не только, что произошло по сюжету, но и что обычно происходит в таких ситуациях. Реально получается какая-то смесь fiction и non-fiction.
Прочитал ещё одну книгу Barjavel, «Le voyageur imprudent». Хороший, всё-таки, у него язык — ну или это я привык / люблю французский язык середины XX века (вспомнил, как![[profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
greenadine в начале её жизни во Франции говорили, что она очень хорошо говорит по-французски, но это французский примерно 100-летней давности — ну да, говорила она, примерно тогда и были изданы учебники, по которым их учили в СССР). Это фантастика стим-панк (до того, как придумали это слово). Там тема путешествий во времени, при этом ты либо в режиме взаимодействия с внешним миром (но тогда тебя видят), либо ты как бы постоянно то на секунду впереди, то на секунду позади, ни никогда не «сейчас» — в итоге ты невидим, но тогда и ты ничего не видишь (а смысл?). Поэтому изобрели специальные очки с замедлением времени, позволяющие тебе видеть происходящее. Мне искренне интересно, что курил автор!
В какой-то момент автор проходится по преимуществам разных языков (это книга 1940-х годов, можно было не заморачиваться по поводу приемлемости клише): французский хорош для описания кулинарии и признаний в любви, немецкий — для философии, техники и стратегии, английский для торговли, итальянский для восхищения, славянские же языки представляют немыслимое богатство бранных слов с множеством согласных. Да что ты, блджад, говоришь! (хотел убедиться, что я правильно написал это слово, наткнулся на БЛЖДТ — Барнаульский лицей железнодорожного транспорта).
Хорошая книга, хороший автор. Примерно то, что мне понравилось в третьем томе «Трёх тел» — у автора настолько богатая фантазия, что ему можно не экономить и не выжимать из каждой идеи максимум страниц. Можно просто обрисовать тему — а читатель дальше сам пускай думает, дорисовывает. В этом романе ещё какое-то удивительное количество списков, по полстраницы. У Армена и Фёдора недавно был выпуск на тему гиперперечней, ну или Сей-Сенагон можно вспомнить. Это тоже, конечно, завораживает, когда тебя в книге нарочно тормозят, вываливая на тебя несколько десятков слов из какого-то одного смыслового поля.
Анюта когда-то давно привезла Наума Коржавина «Все мы несчастные сукины дети». Хороший формат, но после «Подстрочника» Лунгиной в нём сложно работать, настолько высоко поднята планка! Понятно, что это не совсем тот же формат — книга про Коржавина не самим Коржавиным написана, она собрана из воспоминаний о нём. Общее в жанре «Форест Гамп» — жизнь героя на фоне истории.
Время от времени у книге стихи. Зацепился за «Инерцию стиля», по настроению близкое моим настроениям в момент смены работы — нельзя засиживаться, не стоит бояться изменений, нужно идти вперёд, ни в коем случае не застывать, не засахариваться.
Текст Игоря Иртеньева о том, как Коржавин интересовался политикой. Как его беспокоила судьба Черноморского флота. «Если бы он знал, что она решится столь изящным способом!». Книга издана в 2017 году, в то время ещё можно было не замечать некоторых структурных проблем «изящного решения» проблемы Черноморского флота :-) Интересно при этом, что книга вышла ещё при жизни Коржавина (тот умер в 2018 году) — как-то странно смотрится вот это прошедшее время в фразе «если бы он знал». Так же странно, впрочем, смотрится и само мнение Иртеньева про «изящное решение» — Википедия говорит, что он подписал в 2014 году письмо против аннексии Крыма, в 2020 поддерживал белорусскую оппозицию.
Перевод у меня был явно старый, на фразе «Какой-то лысый тип, готовый убить Константа, ударил по стеклу булочкой с запеченной котлетой внутри, раздавил булочку, расплющил котлету — на стекле осталось тусклое, тошнотворное пятно от горчицы и соуса, похожее на солнышко с лучами.» я вспомнил Лунгину с её бессмертной историей про перевод слова «гамбургер».
Очень давно не покупал художественную литературу. Как-то либо скачивал пиратские книги на русском, либо брал в библиотеке на французском. А тут Анюте на работе подарили купон в местную библиотеку, Натану уже манги не нужны, пошёл я, с удовольствием покопался в полочках — забытое уже удовольствие. Купил детективчик Olivier Toumut, «Post Mortem» — у него была премия Prix du Quai des Orfèvres 2025, это старый адрес полиции, премию вручает жюри из полицейских, судей, адвокатов и т.п. Детектив хороший, но не запоминающийся. Я ещё на первых страницах запутался в персонажах, в итоге взял ручку и сделал себе на последней странице список, как в театральных пьесах. Кого как зовут, кто кому кем является, кто хороший, кто плохой.
В какой-то момент полиция приходит с обыском, хозяин кричит о том, что это незаконно, у них нет ордера на обыск. Герой отвечает, что возмущающийся слишком много смотрит американских сериалов, что во Франции нет ордеров, и объясняет, как это работает обычно (commission rogatoire), и как — конкретно в этом случае (enquête de flagrance). Наверное, это и есть следствие (или причина?) профессиональной премии — автор как минимум знает, как на самом деле работает французское правоохранение.
Ещё симпатичное выражение «dormir en chien de fusil» — спать на боку, слегка поджав колени. По-русски это ещё лучше называется — спать ложечкой (смысл понятен, когда так спят двое — они как ложки в шкафу, повторяют форму друг друга, плотно прилегая всей поверхностью).
На тот же чек купил Thomas Cantaloube, «Les Mouettes». На обложке написано «из вселенной сериала Le bureau des légendes». На деле оказалось, что пара основных персонажей сериала появляется в эпизодах книги, ну и сама тема общая — внешняя разведка. В сериале было скорее о внедрённых агентах, здесь же про отделение боевых операций. Но стиль действительно похожий: подробно (многим покажется нудно) описывается подготовка к операции, просчёт разных вариантов, долгое ожидание, томление — а потом приходит приказ «операция отменяется», и люди собирают вещи и едут домой. То есть вот совсем не 007, кажется, что существенно ближе к реальности. Плюс, автор постоянно как бы отвлекается от сюжета, поворачивается к читателю и начинает объяснять ему функционирование той или иной службы. Не только, что делают герои, но и почему они это делают; не только, что произошло по сюжету, но и что обычно происходит в таких ситуациях. Реально получается какая-то смесь fiction и non-fiction.
Прочитал ещё одну книгу Barjavel, «Le voyageur imprudent». Хороший, всё-таки, у него язык — ну или это я привык / люблю французский язык середины XX века (вспомнил, как
greenadine в начале её жизни во Франции говорили, что она очень хорошо говорит по-французски, но это французский примерно 100-летней давности — ну да, говорила она, примерно тогда и были изданы учебники, по которым их учили в СССР). Это фантастика стим-панк (до того, как придумали это слово). Там тема путешествий во времени, при этом ты либо в режиме взаимодействия с внешним миром (но тогда тебя видят), либо ты как бы постоянно то на секунду впереди, то на секунду позади, ни никогда не «сейчас» — в итоге ты невидим, но тогда и ты ничего не видишь (а смысл?). Поэтому изобрели специальные очки с замедлением времени, позволяющие тебе видеть происходящее. Мне искренне интересно, что курил автор!В какой-то момент автор проходится по преимуществам разных языков (это книга 1940-х годов, можно было не заморачиваться по поводу приемлемости клише): французский хорош для описания кулинарии и признаний в любви, немецкий — для философии, техники и стратегии, английский для торговли, итальянский для восхищения, славянские же языки представляют немыслимое богатство бранных слов с множеством согласных. Да что ты, блджад, говоришь! (хотел убедиться, что я правильно написал это слово, наткнулся на БЛЖДТ — Барнаульский лицей железнодорожного транспорта).
Хорошая книга, хороший автор. Примерно то, что мне понравилось в третьем томе «Трёх тел» — у автора настолько богатая фантазия, что ему можно не экономить и не выжимать из каждой идеи максимум страниц. Можно просто обрисовать тему — а читатель дальше сам пускай думает, дорисовывает. В этом романе ещё какое-то удивительное количество списков, по полстраницы. У Армена и Фёдора недавно был выпуск на тему гиперперечней, ну или Сей-Сенагон можно вспомнить. Это тоже, конечно, завораживает, когда тебя в книге нарочно тормозят, вываливая на тебя несколько десятков слов из какого-то одного смыслового поля.
Анюта когда-то давно привезла Наума Коржавина «Все мы несчастные сукины дети». Хороший формат, но после «Подстрочника» Лунгиной в нём сложно работать, настолько высоко поднята планка! Понятно, что это не совсем тот же формат — книга про Коржавина не самим Коржавиным написана, она собрана из воспоминаний о нём. Общее в жанре «Форест Гамп» — жизнь героя на фоне истории.
Время от времени у книге стихи. Зацепился за «Инерцию стиля», по настроению близкое моим настроениям в момент смены работы — нельзя засиживаться, не стоит бояться изменений, нужно идти вперёд, ни в коем случае не застывать, не засахариваться.
Текст Игоря Иртеньева о том, как Коржавин интересовался политикой. Как его беспокоила судьба Черноморского флота. «Если бы он знал, что она решится столь изящным способом!». Книга издана в 2017 году, в то время ещё можно было не замечать некоторых структурных проблем «изящного решения» проблемы Черноморского флота :-) Интересно при этом, что книга вышла ещё при жизни Коржавина (тот умер в 2018 году) — как-то странно смотрится вот это прошедшее время в фразе «если бы он знал». Так же странно, впрочем, смотрится и само мнение Иртеньева про «изящное решение» — Википедия говорит, что он подписал в 2014 году письмо против аннексии Крыма, в 2020 поддерживал белорусскую оппозицию.
Frank Andriat, «Un sale livre» — вторая книжка в рамках моего проекта «полочка». Симпатичный формат: в школе учительница выбрала какую-то книгу (история сирийского мальчика-беженца, приехавшего с папой во Францию), весь класс её читает, и главы «нашей» книги в итоге перемежаются между главами из «их» книги и реакции читающих. Читают дети — предсказуемо кому-то нравится («наконец-то книга „нашим“ языком написана»), кому-то нет (от «почему мы должны про чурок читать?» до «это не высокая литература, слишком приземлённый и стиль, и сюжет»). Читают родители — один пришёл в школу ругаться с училкой, выбравшей «порнографию», другая вздыхает, что дети в школе читают не Стендаля, а что попало. Читает сама учительница (расказ, почему она выбрала эту книгу), школьный библиотекарь (чтобы понять, почему дети все так ломанулись её читать), директор школы (чтобы понять, что ответить тому папаше), под конец книги появляется автор. Результат выглядит конспектом хорошего книжного клуба — и книгу прочитал, и обсуждение её. Простая, действительно детская книга, но симпатичная. Точнее даже не «детская», а эдакие фантазмы читающих взрослых о читающих детях.
Февральская книга клуба: Стюарт Ричи, «Наукообразная чушь. Разоблачение мошенничества, предвзятости, недобросовестности и хайпа в науке». Название само по себе хайповое. Суть книги примерно напоминает «
Полное название книги: «La grande rupture. 1989 — 2024. De la chute du Mur à la guerre d’Ukraine». Это мне мой шеф подкинул книгу — ему кто-то посоветовал, он прочитал, передал мне, чтобы я ему рассказал, насколько это объективная книга. Автор — историк, он регулярно приводит какие-то исторические факты, но насколько эти факты реальны, насколько его подборка фактов объективна, или всё это как у Путина в интервью Карлсону? Мне кажется, что в темах такого масштаба нереально выдержать идеальный баланс. Очевидно, нужно дисквалифицировать книги, выдающие фантазии автора за факты — и эта книга не из таких, иначе даже смысла не имело бы о ней говорить. Но при этом ждать, что появится великий и мудрый историк, способный заткнуть собственное мнение до такой степени, что оно не будет проглядывать за его стилем подборки и изложения фактов? Это нереально. Реально самому знакомиться с разными точками зрения, избавляясь у себя в голове от перекосов в одну, изначально приятную нам сторону. Вот в этом смысле эта книга просто прекрасна — она скорее «про-российская», и своим существованием позволяет скорректировать точку зрения «они там все идиоты, мы их вылечим, как только придём к власти». При этом на всякий случай: «пророссийская» здесь — это книга, автор которой чётко говорит, что российская агрессия длится уже больше 10 лет, что это преступление, что это безумие, что это тупик не только для уничтоженной Украины, но и для деградирующей вследствие развязанной ею войны России. Просто параллельно с этими очевидными тезисами автор пытается показать, на чём основана эта российская политика: вот эти вот все истории про обещание не расширять НАТО, про бомбёжку Сараево, про «нас никто не любит» и пр. И мне это кажется очень важным, потому что я не люблю, когда на сложные вопросы люди находят себе простые ответы. Я не верю, что без понимания точки зрения оппонентов, можно построить с ними общее будущее. Вариант «ров с крокодилами» не работает. А вариант «мы расстреляем всех несогласных» не нравится лично мне.
Мартовская книга книжного клуба: Джордан Элленберг, «Форма реальности. Скрытая геометрия стратегии, информации, общества, биологии и всего остального». Я сначала обрадовался: наконец-то интересная тема, любимая математика. Но в итоге книга оказалась ни рыба ни мясо. Для тех, кто любит математику, там ничего не только нового, но и интересного (у автора какая-то мания всё подогнать под слово «геометрия» — комбинаторику, теорию чисел, топологию, графы — как будто от этого «синтеза» читателя обязательно должно накрыть восхищение). А те, кто хотел бы заинтересоваться, как мне кажется, ничего в этой каше не разберут. Наверное, из этой книги можно было бы сделать прекрасную рубрику «занимательная математика» для какого-то журнала. Раз в месяц по главе, не страшно, если где-то повтор (в книге куча повторов!), не страшно, если пропустил пару выпусков (связи между главами крайне условные). А может быть наоборот, именно так книга и появилась? :-) Но в отличие от того же Успенского, не скрывавшего, что его книга — это сборник независимых эссе, здесь пытаются выдать получившийся результат за книгу, и лично меня это скорее раздражает. В итоге на обсуждение книги я даже не пошёл.
Придумал себе новое развлечение для расширения книжного кругозора (с переходом в новый отдел у меня резко увеличилось время непрофессиональных разговоров на французском, и я заметил, насколько бедна эта часть моего словаря). Приходишь в библиотеку, подходишь к первой (по алфавиту) полке и берёшь одну из книг на ней. Прочитал — иди ко второй полке. И так далее, полок там много :-)
Посмотрели сериал «Задача трёх тел», и он очень сильно контрастировал с моими воспоминаниями от книги. Когда 
В Pour la Science увидел рекламу этой книжки, подававшейся как разбор разных идиотских теорий про Древний Египет. Типа, пирамиды строились как электрические подстанции, древние египтяне открыли Америку и торговали с ней задолго до нашей эры, ну и так далее. Взял книгу в библиотеке, прочитал.
